Терри Пратчетт "Безумная звезда"

Terry Pratchett "The Light Fantastic", Discworld №2

Аннотация

Он висел над пропастями, бежал от злобных богов и падал с Края Плоского Мира. Но ничто не в силах погубить славного Ринсвинда, самого неумелого и трусливого волшебника Диска. Также в ролях: Двацветок (турист), Октаво (волшебная книга заклинаний), Сундук (сундук), Коэн (варвар), друиды, герои и прочие обитатели Плоского Мира.

Несколько фрагментов комментариев с официального сайта.

Английское название книги пришло из поэмы Джона Милтона L'Allegro, написанной в 1631 году. Русский же перевод названия все таки пришел именно из текста самой книги.

Haste thee, nymph, and bring with thee
Jest and youthful Jollity
Quips and Cranks, and wanton Wiles
Nods, and Becks, and wreathed Smiles
Such as hang on Hebe's neck
And love to live in dimple sleek
Sport that wrinkled Care derides
And Laughter holding both his sides
Come and trip it as ye go
On the Light Fantastic toe. 

В Сети небогато с переводами Милтона, нашелся вот такой перевод Ю.Корнеева.

Принеси нам шутки с неба, И улыбки, как у Гебы, Те улыбки, что таит Юность в ямочках ланит, Смех, целящий от кручины И стирающий морщины, Игры, плутни, пыл, задор, Непринужденный разговор. К нам стопою торопливой, Словно в пляске прихотливой, Порхни и приведи с высот Свободу, что в горах живет.

Полный текст поэмы в переводе здесь.

"[...] proves, whatever people say, that there is such a thing as a free launch."

Отсыл к известному изречению про отсутствие бесплатного сыра. В американском обществе часто употребимым стал акроним 'TANSTAAFL' (there ain't no such thing as a free lunch), популяризированный Робертом Хайнлайном в романе "Луна - суровая хозяйка" (The Moon is a Harsh Mistress). Впервые фраза была введена в употребление известным американским экономистом Джоном Гэлбрайтом (John Kenneth Galbraith).

Масса вопросов была позднее адресована Терри о совпадении фамилии Аркканцлера НУ Гальдера Ветровоска (в начале книги) и главной героини подцикла О ведьмах Эсме "Матушки" Ветровоск.

Этот вопрос был отвечен автором в книге "Дамы и господа", в одном из диалогов нового Аркканцлера Наверна Чудакулли с Матушкой.

– Много лет назад, – сказал Чудакулли, – был даже аркканцлер Ветровоск.
– Слышала. Мой дальний родственник. Я с ним не знакома, – пожала плечами матушка.

"He read that its height plus its length divided by half its width equalled exactly 1.67563..."

Пародия на всяческие псевдонаучные числоребусы, типа Великой Пирамиды и Истины космического масштаба в виде расстояния от Земли до Солнца. Здесь имеются в виду байки при то, как древние египтяне осуществляли свои измерения.

Ссылка в конце параграфа на заточку бритвенного лезвия с помощью небольших моделей пирамид также псевонаучна. Эта теория предсказывает, что пирамиды настолько могущественны, что оставив под ней на ночь лезвие бритвы, можно с утра вытащить его полностью заточенным.

Полный текст этого отрывка в переводе

Склонившись над книгой, Траймон сидел в своей промозглой комнатушке в Незримом Университете. Его губы шевелились, а глаза упорно следовали за пальцем, которым он водил по незнакомому древнему шрифту. Он прочел, что Великая Пирамида Цорта, ныне исчезнувшая с лица Диска, состояла из одного миллиона трех тысяч десяти блоков известняка и во время ее сооружения десять тысяч рабов сошли в могилу. Он узнал, что она представляла собой лабиринт тайных ходов, стены которых, по слухам, были украшены квинтэссенцией мудрости древнего Цорта. Ему стало известно, что ее высота, сложенная с длиной и разделенная на половину ширины, ровно в 1,67563 или, точнее, 1 237,98712567 раза больше разницы между расстоянием до солнца и весом маленького апельсина. Он выяснил, что на возведение пирамиды ушло полных шестьдесят лет.«Честно говоря, бритвенное лезвие проще заточить вручную, чем возиться с такой громадой», – решил он про себя.

Именно в Безумной звезде Библиотекарь предстает в своем традиционном для всех остальных книг серии обличии, а также подробно описывается тот самый инцидент, в результате которого Библиотекарь стал тем, кем стал.

Библиотекарь на фоне волшебников НУ от официального иллюстратора серии Пола Кидби.

Также в Безумной звезде со смертью Аркканцлера Ветровоска случилась предпосылка для появления на посту Аркканцлера НУ "харькизматичного" Наверна Чудакулли.


Ну и наконец, в книге появился величайший герой Диска - Коэн Варвар. Появляется в образе 87-летнего беззубого старца, отзывающегося о себе, как о "Жижни при легенде". Впоследствии (уже в конце книги) окажется, что стоматологическая проблема была практически единственной, и справившись с ней, Коэн заблистал во все свои бандитски прожитые годы. Но пока, в Безумной звезде...

В свете факелов он увидел, что это глубокий‑преглубокий старик, из тех тощих стариков, которых обычно называют «шустрыми», с абсолютно лысой головой, доходящей почти до колен бородой и парой похожих на спички ножек, на которых варикозные вены начертили карту улиц большого города. Несмотря на холодную погоду, одежды на нем не было никакой, не считая усаженного бронзовыми заклепками кожаного мешочка в районе паха и сапог, в которые спокойно вместилась бы еще пара‑другая икр.

Картинка от польского любителя Плоскомирья Роберта Синицки.

Появление Коэна упоминается и в комментариях Пратчетта к книге.

"'Hot water, good dentishtry and shoft lavatory paper.'"

Пародия на фразу из первого фильма о Конане-варваре с Арнольдом Шварценеггером в главной роли, звучавшей так:

Конан, что в твоей жизни самое главное? Сокрушить врагов, свалить трупы себе под ноги и слушать рыдания вражеских женщин. ("Conan! What is good in life?" "To crush your enemies, drive them before you, and to hear the lamentation of their women.").

Это более-менее точное воспроизведение диалога Чингиз-Хана с одним из его лейтенантов, имевшего место быть в исторической действительности.

Полный текст этого отрывка в переводе

– Однако наш гость, чье имя – легенда, должен поведать нам истину: каковы же величайшие ценности в человеческой жизни?Гость прервал очередную неудачную попытку прикурить.– Што ты шкажал? – беззубо прошамкал он.– Я сказал: каковы же величайшие ценности в человеческой жизни?Воины нагнулись поближе. Ответ героя стоило услышать.Гость долго и упорно думал, а потом с нарочитой неспешностью изрек:– Горячая вода, хорошие штоматологи и мягкая туалетная бумага.

И еще пара героев, появляющихся в книге всего на десяток страниц, стоит упоминания. Компания троллей, которые на первых крыльях фантазии Терри с восходом солнца гарантированно каменели. И в этой компании упоминаются будущие столпы бандитского сообщества Анк-Морпорка - Хризопраз и Брекчия. Особенно Хризопраз, ставший впоследствии самым известным ростовщиком Анк-Морпорка и упоминающийся в дальнейшем чуть ли не в каждой второй книге.

По книге имеется комикс, иллюстрированный Стивеном Россом и Джо Беннетом. Вот здесь его можно полностью отсмотреть. Жаль, иллюстрации не от Пола Кидби. Довольно странными и непохожими на книжные получились персонажи главных героев. В особенности Двацветок, который изображен просто очкастым школьником. А ведь он вполне себе пожилой человек с двумя взрослыми детьми (что выяснится в "Интересных временах").

Некоторое количество событий Безумной звезды попали в экранизацию Пратчетта от Вадима Жана "Цвет волшебства". Коэн здесь не похож на книжного совершенно.

Про впечатления от книги в целом рассказывать не буду. Это Пратчетт. И этим все сказано. В нем всегда, даже если книга в целом не впечатлила, отдельные моменты все равно достойны смакования с послевкусием.

Избранные цитаты

Про идеальные девичьи формы

Poetic simile was strictly limited to statements like ‘his mighty steed was as fleet as the wind n a fairly calm day, say about Force Three,’ and any loose talk about a beloved having a face that launched a thousand ships would have to be backed by evidence that the object of desire did indeed look like a bottle of champagne.

Поэтические сравнения были строго ограничены утверждениями типа «его могучий скакун был быстр, как ветер в довольно спокойный день – баллов этак трех», а всякие досужие разговоры о том, что лицо девушки якобы позвало в дальний путь тысячу кораблей, должны были быть подкреплены доказательствами, что девушка и в самом деле смахивала на бутылку шампанского, которую, как правило, разбивают о корму.

***

‘Oh. Do you think there’s anything to eat in this forest?’

‘Yes,’ said the wizard bitterly, us.’

А как ты думаешь, в этом лесу есть что‑нибудь съедобное?

– Да, – горько отозвался волшебник. – Мы.

***

Про новый олимпийский вид спорта

After a few minutes Trymon crawled out from behind a chair and dusted himself off. He whistled a few bars of nothing much and turned towards the door with exaggerated care, looking at the ceiling as if he had never seen it before. He moved in a way that suggested he was attempting the world speed record for the nonchalant walk.

Несколько минут спустя Траймон выполз из‑за кресла, отряхнулся от пыли, просвистел несколько случайных тактов и, с преувеличенным вниманием глядя на потолок, как будто никогда не видел его раньше, повернулся к двери. Нечто в его движениях наводило на мысль о том, что он пытается побить мировой рекорд по непринужденной ходьбе.

***

За что ухватиться, стоя в открытом поле

‘Sod the rules, I’m taking us up. Hang on.’

‘What to?’ said Rincewind.

‘Well, just indicate a general unwillingness to fall off,’

К черту правила, я поднимаюсь вверх. Держитесь.

– За что? – поинтересовался Ринсвинд.

– Ну, просто обозначьте общее нежелание упасть отсюда

***

Прагматик до мозга костей

‘Well, you see, the point is that we’ve always believed stars to be pretty much the same as our sun —’

‘You mean balls of fire about a mile across?’

‘Yes. But this new one is, well—big.’

‘Bigger than the sun?’ said Trymon. He’d always considered a mile-wide ball of fire quite impressive, although he disapproved of stars on principle. They made the sky look untidy.

– Понимаешь, мы всегда думали, что звезды очень похожи на наше солнце…

– Ты имеешь в виду огненные шары примерно в милю в поперечнике?

– Да. Но эта новая звезда… ну, в общем… она большая.

– Больше, чем солнце? – спросил Траймон. Он считал огненные шары диаметром в милю достаточно внушительными, хотя и не одобрял звезды в принципе. Из‑за них небо выглядело неопрятно.

***

Про нестандартную абсурдность

Cohen (who’d ad horse soup) explained that the Horse Tribes of the Hubland steppes were born in the saddle, which Rincewind considered was a gynaecological impossibility

Коэн (который ел конский суп) поведал им, что люди из Конных племен рождаются в седле – этот факт Ринсвинд счел гинекологическим абсурдом

***

Про эксцентричность богачей

‘He’sh mad?’

‘Sort of mad. But mad with lots of money.’

‘Ah, then he can’t be mad. I’ve been around; if a man hash lotsh of money he’sh just ecshentric.’

– Он што, чокнутый?

– Вроде как. Но у этого чокнутого денег куры не клюют.

– А‑а, тогда он не может быть чокнутым. Я повидал мир. Ешли у человека денег куры не клюют, то он прошто экшентричный.

***

Про удивительные глаза

Let him babble,’ said Cohen. His hand fell to the handle of his sword, polished smooth by the grip of decades.

‘Anyway, I like  his eyes,’ he said. They can see for fifty years.’

– Пушть болтает, – позволил Коэн.

Его рука невольно опустилась на рукоять меча, отполированную до блеска хваткой десятилетий.

Во вшяком шлучае, мне нравитшя, как он шмотрит на мир, – объявил варвар. – Его глажа видят то, што находитшя на рашштоянии пятидешяти лет.

***

Про мир, который театр

‘Plague?’ said Rincewind, stopping a man pushing a handcart full of children.

He shook his head. ‘It’s the star, friend,’ he said. ‘Haven’t you seen it in the sky?’

‘We couldn’t help noticing it, yes.’

They say that it’ll hit us on Hogswatchnight and the seas will boil and the countries of the Disc will be broken nd kings will be brought down and the cities will be as lakes of glass,’ said the man. ‘I’m off to the mountains.’

‘That’ll help, will it?’ said Rincewind doubtfully.

‘No, but the view will be better.’

– Чума? – поинтересовался Ринсвинд, останавливая какого‑то человека, толкающего битком набитую детьми ручную тачку.

Тот покачал головой.

– Звезда, приятель. Ты что, на небо не смотришь?

– Смотрю.

– Говорят, она врежется в нас в свячельник, и тогда моря закипят, страны Плоского мира распадутся, короли будут низвергнуты, и города станут как озера стекла, – объяснил человек. – Я ухожу в горы.

– А что, это поможет? – с сомнением спросил Ринсвинд.

– Нет, но вид оттуда лучше.

***

Про топор+

The jeweller had produced a very large and dirty axe, guaranteed to add tetanus to all the other terrors of warfare.

Ювелир вытащил откуда‑то очень большой и грязный топор, который должен был добавить ко всем ужасам боевых действий верное заражение крови.

Еще ПЛОСКИЙ МИР