Плейофф 1/8. Вторая игра

Если в первом матче голов было маловато, то во втором уже чересчур. Для Атланта, не для нас.

Порадовало то, что забивали и пасовали новички и даже !!! третье звено.

Jack McCallum "DREAM TEAM" (часть 11)

Начало здесь

ГЛАВА 8
ХРИСТИАНСКИЙ СОЛДАТ

Олимпийская неудача Адмирала

Он вырос между двух миров, вырос «ошибкой природы», дитем «не оттуда и не отсюда». Если бы он был приглашен на вечеринку, и пришло время игры в бутылочку, то кто-нибудь обязательно бы сказал: «Ну что, Дэвид, мы все играем, а тебе быть судьей».

Дэвид Робинсон и по сей день ощущает это пограничное состояние. «Да, дайте-ка подумать», - говорит Робинсон. «Они меня уважали. Но только за конкретные поступки».

Они были белыми подростками, вместе с которыми он посещал курсы высшей математики и получал высшие баллы Школьного оценочного теста. В этом окружении Робинсон пробил социально-экономический барьер между классами[1].

А потом он попал на баскетбольную площадку и тренировочные лагеря, где окружение было в основном чернокожее. Ему и там было комфортно. «В определенной степени, там было прикольно», - говорит Робинсон, «но там приходилось постоянно пикироваться и … если ты разговаривал как-то не так или говорил что-то не то, то тебя звали Дядей Томом и говорили, что ты не правильный ниггер[2]».

Традиционные подколки чернокожих и в особенности манера их речи никогда не были близки Робинсону. Почему? Это легко понять, зная, что его отец Амбруаз Робинсон, представительный морской офицер, постоянно проверял произношение сына, открывая словарь на случайной странице. «Зачем мы это делаем, папа?» - спрашивал Дэвид, на что его отец, специалист по гидроакустике и аппаратуре радиолокационной разведки, отвечал: «Чтобы не расслаблялся». А когда они не штудировали словарь, они занимались сборкой миниатюрных моделей телевизоров. Ну, такие, типа, обычные отношения отца и сына.

При воспоминиях о первых двух десятках лет своей жизни в голосе Робинсона слышится печаль. Однако мне кажется, что все было не настолько уж плохо, ведь ему никто не препятствовал тренироваться и играть, а в большинстве соревнований он доминировал.

«Только не в молодости», - быстро вносит правку Робинсон. «Я был тогда еще откровенно слаб. Меня тогда баскетбол не слишком вдохновлял. Я почти не тренировался до выпускных классов».

К тому времени Робинсон подрос до двух метров и его заметили скауты Военного Института Вирджинии и Института Джорджа Вашингтона, находившиеся невдалеке от пригородов в Мэриленде, где вырос Дэвид. Но попадание Дэвида Военно-морскую Академию было предопределено свыше.

Он переехал в Аннаполис, продолжая расти, и вымахал до 213 см. Он и выглядел дылдой, так как ходил всегда строевым шагом, плечи развернуты, взгляд устремлен строго вперед. Так он и шагал всю жизнь. Окружающие стали узнавать о его высоких школьных оценках, его одаренности к гимнастике (он мог при таком росте делать сальто вперед и назад и мог пройти всю баскетбольную площадку на руках), его педантичности и церемонности (слова его публичных выступлений были всегда понятны и тщательно подобраны в литературном стиле).

Но несмотря на то, что он натренировал бросок и привел команду Академии к региональному финалу турнира НАСС, личность Дэвида вызывала в широких массах некое отторжение. Болельщики баскетбола воспринимали его так же, как обычного чернокожего парня из Школы Осборн Парк в Манассасе, Вирджиния[3]. Никто не мог быть одновременно и умен и талантлив в баскетболе. Да, профи типа Майкла Джордана и Мэджика Джонсона тоже являлись выходцами из благополучных семей с двумя родителями, но они с самого детства «болели» игрой, а Робинсон нет. Да и по уму с ним они сравниться не могли. Да и никто не мог быть настолько умен.

Тренером Олимпийской сборной США на Олимпийских играх 1988 года был назначен наставник команды Университета Джорджтауна Джон Томпсон. Но это не означало его популярности среди руководства ФЛБСША. У него было немного международного опыта, и он мало интересовался инновациями и новыми веяниями баскетбола. Он был в этом смысле консерватором, как и большинство американских тренеров того времени. Его самоуверенность граничила с высокомерием. Он не терпел советов от официальных лиц, бросив им открытый вызов назначением на пост своего помощника научного консультанта Джоржтаунского Университета Мэри Фенлон.

На тот момент назначение Томпсона выглядело предсказуемым. Его Хойас доминировали в студенческом чемпионате за счет лучшей организации, лучшего подбора игроков и привитой тренером воли к победе. Последовательные назначения тренеров Олимпийской команды в ФЛБСША напоминали наследование трона в английской монархии. Выиграл чемпионат НАСС – получай повышение. Выбор делался в пользу того, кто уже свое «отработал». В 1976 году тренером был Дин Смит из Северной Каролины, 1980 году Дейв Гэвитт из Провиденс (он был назначен, несмотря на бойкот, объявленный в отношении московской олимпиады), в 1984 году Боб Найт. Тренер подписывал контракт, набирал команду среди самых талантливых студентов, и этой команде надирали задницу.

Когда Дэвид Робинсон, два года прослуживший на базе подводных лодок в Джорджии в качестве начальника строительного департамента, обратился к Томпсону по вопросу зачисления в состав олимпийской команды, он уже знал, что стал первым номером драфта 1987 года[4] и уже получил прозвище «Адмирал», несмотря на то, что он дослужился лишь до лейтенанта. Адмирал сказал Томпсону, что немного растренирован и демотивирован, так как на военной службе не встречался на площадке ни с кем, чей рост превышал бы 185 см. «Но, тренер, я буду трудиться и снова стану доминировать на площадке», - сказал Дэвид Томпсону.

Тренер осмотрел его и сказал: «Сынок, ты не станешь лидером этой команды». Далее Томпсон прошелся по списку по его мнению слабостей Робинсона. «Мяч держать ты не можешь, пасовать не умеешь, твои баскетбольные навыки в зачаточном состоянии».

Что на самом деле имел против Робинсона Томпсон, так это уверенность в том, что Дэвид недостаточно крут. «Он думал, что избалованный ребенок из богатого квартала», - рассказывал Робинсон. «Тренеру Томпсону нравились парни типа …». Здесь Робинсон замолчал, пытаясь найти правильные слова, чтобы не показаться расистом в отношении подбора игроков в командах Томпсона, ведь относительно них существовали стереотипы, хоть и в меньшей степени, чем в отношении слов Томпсона. «Таких парней, которые прошибут лбом стену, если он попросит», -  продолжал Робинсон. «А я, к сожалению, был парнем, который скажет «А зачем ломится сквозь стену»».

Робинсон в результате стал лидером той команды. Томпсон не был столь безумен, чтобы отцепить из состава игрока, не сыгравшего в НБА ни разу, но явно одного из самых универсальных, талантливых во всех аспектах игры высоких игроков в мире. Все лавры победителя должны были принадлежать именно Робинсону … также как и вся тяжесть ответственности.

К моменту начала ОИ под знамена сборных СССР и Югославии были призваны все наилучшие, все кто принес этим странам славу побед тех времен. Руководили теми сборными опытнейшие зубры тренерского цеха. Югославию тренировал великий стратег Ранко Жеравица[5]. Советскую сборную тренировал бессмертный Александр Гомельский, заслуживающий увековечивания кинематографом.

Гомельский, скончавшийся в 2005 году, имел прозвище «Серебряный Лис». Мистическая фигура, по слухам секретный агент, что могло быть правдой, как могло быть правдой и то, что его ненавидели в КГБ. Никто не знал о нем всего. Он должен был тренировать советскую сборную на Олимпиаде 1972 года в Мюнхене, но ему не открыли выездную визу и конфисковали паспорт, испугавшись, что он, этнический еврей, эмигрирует в Израиль.  Он постоянно чем-то или кем-то руководил – всего на короткое время в 1980 году он был отстранен по подозрению в контрабанде – он является можно сказать основной фигурой в богатой истории советского баскетбола.

За два дня до полуфинального матча в Сеуле против Робинсона и сборной США Гомельский провел с советскими игроками приватные беседы. Шарунас Марчюленис, литовская звезда, припоминает три визита к нему Серебряного Лиса. Каждый раз с одной и той же установкой: Вы должны верить в собственные силы. Американцы не Боги. Они обычные студенты.[6] Кроме того, некоторые советские игроки, такие как Марчюленис, Арвидас Сабонис и Александр Волков, имели дополнительный стимул. Если вы выиграете золото, непрямо и завуалированно, но обещали им, то сможете уехать играть за океан. «Мы рассматривали Олимпиалу, как наш билет на свободу», - рассказывает Марчюленис. И это было серьезным стимулом.

Гомельский приготовил Томпсону сюрприз, противоядие против сумасшедшего прессинга американцев, с помощью которого они просто раздавили предыдущих оппонентов. На тренировках Гомельский заставлял игроков дополнительно отрабатывать комбинации по постановке заслонов для освобождения Марчюлениса от опеки и созданию условий для свободных средних бросков для Сабониса и Волкова. Он настаивал, чтобы задняя линия в атаке играла предельно внимательно, минимизировав потери, превращавшиеся обычно в противостоянии с американцами в броски сверху любого убегавшего игрока. «Не позволяйте им этого. Не допускайте таких данков любой ценой» - настраивал Гомельский своих подопечных. «Когда это происходит, они начинают мчать к победе на крыльях». Тренер Гомельский всегда пытался образно выражаться.

Советская сборная выиграла, завершив процесс эволюции по Дарвину в мировом баскетболе. В баскетболе после этого момента наступила новая эпоха перемен. В отличие от финала 1972 года победа сборной СССР не была дайте-ей-три-шанса случайностью. США просто были переиграны[7].

Адмирал собирал в Сеуле в среднем вполне значительную статистику, 12,8 очка и 6,8 подбора, но он на площадке не доминировал, не смог себя проявить с превосходной стороны. И сильно переживал. «Я тогда думал, что упустил свой единственный в жизни шанс получить золотую медаль» - рассказывает он сейчас. «Это вносило душевный дискомфорт, ведь я думал, что мы заслуживали золото. Сборную 1972 года лишили золота. А нас побили. И знаешь, для меня это был стимул расти. Я полюбил ту Олимпиаду. Она стала большущим черным пятном, которое требовалось смыть».

Сборную 1988 года в США до сих пор называют «жалкой ошибкой природы». Руководство ею осуществлялось неправильно. С другим подходом, быть может, сборная имела бы шанс на успех. Однако и поражение не должно было быть столь серьезным разочарованием. Это было сигналом всем, кто видит и способен анализировать.

Золотая медаль: СССР. Серебряная медаль: Югославия. Бронзовая медаль: США.

Мы третьи! Мы третьи!

Никто из официальных лиц не желал более повторения подобного «триумфа». Но в тех условиях, казалось, ничего поделать нельзя.

Робинсон был разочарован и обижен за то, что обвиняли его. Но не удивлен. Он и раньше участвовал в выездных турнирах и видел, насколько вырос уровень баскетбола в Европе. Для его аналитического ума стало очевидно, что собственного атлетического сложения мало, баскетбол это больше, чем просто бег и прыжок.

Здесь было больше жизненных уроков, чем просто уроков баскетбольных. Именно тогда Робинсон ощутил первые признаки неудовлетворенности своей жизнью, не столько в спортивной, сколько в духовной ее части. Он почувствовал пустоту внутри и начал поиски того, чем эту пустоту заполнить.

---

[1] SAT – Scholastic Assessment Test – стандартизированный оценочный тест для приема в высшие учебные заведения США. Средний результат начала 80-х – около 1000 баллов. Робинсон набрал 1320. Как раз с 1980 года было проведено внедрение счета «Stivers». Это изменение было введено Educational Testing Service, которое управляет делами SAT, и было направлено на улучшение условий для поступления людям, страдающим от социально-экономических барьеров. Оригинальный проект «Strivers», который был в фазе разработки от 1980—1994, давал специальный статус «Striver» тестируемым, которые заработали на 200 баллов больше, чем следовало бы ожидать, исходя из их социального положения. Идея состояла в том, что это даст меньшинствам больше шансов быть принятыми в институты с более высокими требованиями, например из Лиги плюща. Робинсон выбрал Военно-морскую Академию.

[2] Персонаж из романа Гариэт Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома». Книга аж 1852 года, она оказала значительное влияние на отношение к рабовладению. Но сами чернокожие называли Адмирала Дядей Томом, имея в виду, что он слишком долго провел времени в компании белых и приобрел частично их речь, поступки и т.д.

[3] Osbourn Park Senior High School – одна из топовых школ в США по уровню обучения. Автором имеется в виде восприятие Робинсона обычным зубрилой из элитной школы, но никак не баскетболистом, тем более, классным баскетболистом.

[4] Адмирал был задрафтован Сан-Антонио и провел там всю свою 14-летнюю карьеру. Драфт того года был достаточно колоритным. Скотти Пиппен (5), Кенни Смит (6), Кевин Джонсон (7), Хорас Грант (10), Реджи Миллер (11), Магси Боггз (12), Марк Джексон (18), Реджи Льюис (22). Кроме того, под общим 127-м номером был задрафтован Шарунас Марчюленис, который упоминается ниже.

[5] М-да. Подзабыл историю МакКаллум. Тренировал сборную Югославии на тех ОИ «молодой» Душан Ивкович. Ему было 45, в начале века он потренировал наши клубы ЦСКА и «Динамо», а пять лет назад он снова взялся тренировать сборную Сербии. Ранко Жеравица выиграл со сборной Югославии золото в 1980 году на ОИ в Москве и бронзу на ЧМ-1982.

[6] Спорт-экспресс приводит несколько больше слов Шарунаса. "Перед матчем с США избытка уверенности в себе у нас, прямо скажу, не было. Однако на протяжении двух дней отдыха Папа несколько раз подходил к каждому и заводил одну и ту же пластинку: вы должны верить в себя, вы побеждали в Америке студентов, обыграли "Атланту". Поневоле задумаешься: а действительно, почему мы должны им проигрывать? Американцы, в свою очередь, раскручивали предстоящую игру по полной программе: дескать, вот сейчас, через 16 лет, мы и выясним, кто сильнее"

[7] Да и состав американцев был посолиднее. Сравнительно, но большая часть игроков впоследствии играла в НБА заметную роль. Кроме Робинсона там были Дэн Марли, Стейси Огмэн, Дэнни Мэннинг, Митч Ричмонд

Глава 9. Первый Избранный.

Плейофф 1/8. Первая игра

М-да. То, что будет нелегко, было предсказуемо. Но чтобы так нелегко ... забить.

37-16 статистика бросков. А гол один. В овертайме. В большинстве, назначенном за игру ... сломанной клюшкой.

Патрик Торесен подтвердил свое реноме лучшего на сегодняшний день бомбардира команды.

Илья Ежов смог в первом же матче на вылет оформить свой третий в сезоне "сухарь". За что дополнительно стоит поблагодарить Глеба Клименко - нашего человека в Мытищах.

Обе команды строжайшим образом отыграли в обороне, получив всего по два удаления за всю игру, что для СКА вообще супер-показатель.

Если обратить внимание на игроков Атланта, то стоит отметить, что больше всех времени на льду провел ... Сандис Озолиньш, 40-летний заслуженный ветеран.

Ледовые скульптуры у Северного Молла

В воскресенье справился наконец сфотографировать ледяной городок у Северного Молла. Никакой рекламы и в таком месте, куда в основном попадают только пешеходы (автомобилисты, не обратившие внимание на городок при подъезде к ТРК, вполне могут даже не знать о его существовании).

А посмотреть, причем совершенно бесплатно, есть на что.

Ледовая коробка прямоугольной формы. Стены изо льда. Неледовые лишь елка и часть каркаса горки.

Общечеловеческие ценности

Из ставшей уже классикой первой части "Такси".

Диалог Даниэля и Эмильена в полицейском участке.

- Не понимаю, что вы от меня хотите.

- Ты должен сделать что-то в интересах общества.

- Что? Ездить на мопеде и собирать собачий кал?!

Пересмотрел. Все еще не надоело.

Терри Пратчетт "Пятый элефант"

Terry Pratchett "The Fifth Elephant". Discworld №24.

Еще один шедевр из подцикла о Страже. У меня книжка в черной серийной обложке, я думал, что другой и нет. Но на необъятных просторах Интернета нашлась также обложка в любимом исполнении.

СКА. Окончание регулярного сезона

Вот и закончен регулярный чемпионат. Мы первые. Соперником в плейофф стал Атлант.

Наша средняя результативность - 3,5 шайбы за игру. Всего 182 забитые шайбы. Барыс, хоть и обыграл нас в последнем матче, завершил сезон с показателем на 7 шайб меньше.

Пропускали мы примерно по 2,2 шайбы за игру (всего 116 шайб), что является третьим показателем. Лучше только у двух представителей нашей же Конференции - ЦСКА (109) и московское Динамо (115).

Разница шайб +66 - чистое первое место. У ближайшего преследователя магнитогорского Металлурга всего +46.

В кои-то веки у нас первое место по реализации штрафа - 24,7%. Хоть всего на одну десятую, но ЦСКА мы опередили.

В большинстве пропустили дважды, как и Донбасс. Меньше (1 шайбу) пропустило лишь минское Динамо.

По игре в меньшинстве мы вторые после Трактора (88,5 против 88,7%).

По забитым в меньшинстве шайбам тоже вторые (9). У Нефтехимика 10.

Несмотря на отличную командную статистику, в личной статистике нас среди лидеров почти нет. Это говорит о неплохой командной игре и, к сожалению, после отъезда в НХЛ Ковальчука об отсутствии лидера.

В списке бомбардиров Торесен четвертый, но с огромным (14 баллов) отрывом даже от третьего места.

В 30-ке наших, включая новичка Варнакова, пятеро.

Среди защитников Даллмэн второй, выиграв снайперскую гонку в линии обороны.

В общем списке снайперов в пятерке наших нет. Варнаков 7-й, а Торесен 9-й. У них 22 и 21 шайбы. До Мозякинских 35, как до Луны. А в 30-ке нас всего 4 с учетом нашего абсолютно лучшего результата по забитым шайбам.

Вратарей у нас было трое. По % отраженных бросков Бобровский 6-й, Касутин 10-й, Ежов 17-й.  По коэффициенту надежности они же (5-й, 13-й и 21-й соответственно). Опять таки с учетом одного из лучших результатов по пропущенным шайбам.

Есть у нас две номинации. Позитивная, это плюс/минус, где Даллмэн первый, а Александров четвертый. В 30-ке нас тоже, как ни странно, всего 7.

Ну и в чистом пассиве 127 минут штрафа в 30 играх. По 4 с лишним в каждой из проведенных встреч. Номинанта даже называть не буду. Сезон у него провальный.

Серия с Атлантом начинается 20 февраля, в среду.

Предпоследний матч

Последний матч